Сын - Страница 105

К оглавлению

105

— В следующий раз будет лучше.

— Мне понравилось.

— Будет еще лучше.

— Иди ко мне.

— Дай мне пару минут. — Он скатился с нее и устроился рядом, забросив на нее ногу.

Она пошевелила бедрами. Она нарушала все правила, и это было восхитительно.

— А рукой ты можешь? — Она ненасытна, но он с радостью подчинился.

Ощущения нарастали, и это было гораздо лучше, чем все, что она делала сама с собой, но, прежде чем она кончила, он вновь оказался сверху.

— Давай медленно и длинно, — попросила она.

Он так и сделал, и ее накрыла горячая волна, как будто ее опустили в ведро с теплой жидкостью (красная краска, решила она, это красное), жар распространялся от талии во все стороны.

А потом опять стало очень хорошо, и он опять быстро выскочил из нее. Она удержала его в объятиях. Он попытался поцеловать ее в шею, но едва сумел приподнять голову. Силы покинули его. Он, как пьяный или спящий, касался губами ее кожи, скользя от уха к плечу. От него приятно пахло. И она еще крепче обняла его.

— Ты?.. — через минуту спросил он.

Он что, в самом деле не решается произнести? Ей было больно, потом не больно, просто очень сильное ощущение. Как будто так и должно быть.

— Как ты думаешь… — заговорил он.

— Ш-ш-ш, — перебила она. — Ш-ш-ш ш-ш-ш ш-ш-ш.

Она по-прежнему словно лежала под водой, в теплой ванне. Чуть позже очнулась, сердце билось странно — как будто это не ее, а его сердце. Кровь, вспомнила она, — смешно, какие же люди идиоты, какая глупость. Она гладила его по спине, целовала волосы. Он вздохнул, но не проснулся. Дул легкий ветерок, и журчание ручейка, сбегавшего с холма мимо старой церкви, напомнило ей, как они с братьями нашли могилу. Все ушли, подумала она, все умерли. Солнечные блики мелькали в листве. Если я умру…

Чуть позже Хэнк вновь оказался внутри нее, но теперь ей мешал полный мочевой пузырь. Хэнк неутомимо двигался, а ей хотелось поскорей закончить. Она не знала, как лучше сказать, и вообще начала переживать, не отдала ли ему нечто ценное, самое ценное, что у нее было, и даже ничего не попросила взамен, и никаких обещаний не ждала. Она уже хотела прервать его и потребовать гарантий, но поняла, что идея неудачна, он сейчас ничего не скажет.

Он как будто прочел ее мысли, потому что очнулся и поднял голову:

— Я тебя не раздавил?

— Нет.

Он осторожно приподнялся, она вздохнула, когда он вышел из нее. Они долго лежали рядом, но потом все же пришлось встать, пока не случилось настоящего конфуза.

— Ты куда?

— Мне нужно на минуточку.

— Зачем? — Но, слава богу, сообразил сам.

Она натянула платье, туфли и стремглав бросилась к другому концу дома.

Когда вернулась, он все так же нагишом лежал на одеяле, и солнечные зайчики смешно скользили по его телу. В тени прохладно. Она провела рукой по груди — худая, но мускулистая, как и плечи; он весь такой сухой и жилистый, но в общем ничего особенного. Скользнула ладонью по темной полоске волос от пупка к его… Пусть будет пенис, решила она; существует много слов для этой штуки, но она не смогла выбрать подходящее в данной ситуации. Пенис лежал между бедер, темным фрагментом выделяясь на фоне остального тела, покрыт высохшей пленочкой, и на животе еще несколько таких же пятен. Она потрогала, и Хэнк вздрогнул.

— Больно?

— Просто неожиданно.

Такой маленький сейчас. Очень маленький. Она уже хотела высказаться на этот счет, но вовремя удержалась.

— Как думаешь, что скажет Финеас? — спросила она.

— Боюсь подумать.

— А я думаю, он будет рад.

— Тогда ты единственный человек во всем Техасе, кто так думает. Впрочем… полагаю, он догадывался, что непременно случится что-нибудь в этом роде.

— Возможно, не так скоро.

— Не могу понять, с чего бы ему считать меня достойной парой для тебя, но, с другой стороны, он точно не дурак. Я очень удивился, когда он попросил отвезти тебя домой. Странная затея. Я как глянул на тебя, сразу понял…

— Что?

— Что ты и разговаривать со мной не станешь, вот что.

— Почему он решил поручить нам с тобой это дело?

— Пожалуй, в основном потому, что я согласился работать задешево.

— Финеас не дурак.

— Вот уж точно. В этом я ни секунды не сомневаюсь.

— Ты ему нравишься. Немногие могут этим похвастаться.

— Да уж.

— А может потому, что мы оба сироты.

— Такое мне в голову не приходило.

— Правда?

Помолчали.

— В общем, твое личное дело, как ты ко всему этому относишься, — заключил он. — Бывает гораздо хуже.

— Я тебе не слишком нравлюсь.

— Точно. Не могу сказать, нравишься ты мне или нет.

Она шутливо ткнула его в бок.

— Но на солнышке ты симпатичная.

— Мне хорошо, — пробормотала она. Платье она уже успела снять. Прикрыв глаза, следила за цветными пятнами, плывущими под веками. — Так всю жизнь здесь и валялась бы.

Ночью они опять занимались любовью, а позже разошлись по своим спальням. Джинни не хотела, чтобы Флорес что-нибудь заподозрила, хотя совершенно непонятно, с чего бы ее это волновало. Лежа в одиночестве в постели, она опять терзалась сомнениями, не совершила ли ошибку.

Но утром первой мыслью была мысль о нем и почему он не лежит рядом, и она обнимала подушку и даже целовала ее, воображая, что это его шея. Странное чувство. Может, лучше остаться сегодня дома, запереться в комнате и не выходить… Это была блажь, она воспользовалась случаем, не стоит немедленно кидаться во все тяжкие. Да, решено, ей не стоит с ним встречаться. Нечего к нему привязываться.

105